Заха Хадид: пять мыслей о проектировании, грубости и моде
С Захи Хадид (Zaha Hadid, 1950 –2016) началось победное шествие женщин-архитекторов по планете. Она — первая среди женщин обладательница Притцкеровской премии и медали RIBA (Королевский институт британских архитекторов). Вспоминаем самые яркие ее высказывания об архитектуре, гендере и моде
Об архитектуре Система, по которой я проектирую, давно сложилась. Она включает в себя ландшафтную топографию, текучесть. Очевидно, что со временем моя архитектура приобрела большую плавность. Как кусок льда, попавший в воду: сначала его края острые, но постепенно он теряет остроту и углы. Моей целью было найти такой метод проектирования, который противостоит «этажной», корпусной архитектуре. Все мои последние проекты (как, к примеру, центр Гейдара Алиева в Баку) — это продолжение моего двадцатилетнего поиска и экспериментов. Но в каждом месте, где мне приходилось работать, нужно было найти особый подход.
Центр имени Гейдара Алиева в Баку.
Обычно я начинаю с того, чтоб перешагнуть некие барьеры, сместить границы. Нужно понять, что будет уместней: одиночный объект или целый ансамбль. Далее я представляю, как в этом свете будет работать здание (свет в средиземноморских странах или арабских сильно отличается от Севера). Какое взаимоотношение у него возникнет с ландшафтом. Вспоминаю, как в первую свою поездку в Оман меня впечатлило больше всего отсутствие в ландшафте воды. Там нет рек, водных потоков. На километры кругом только камни, долины. Да, теоретически я понимала, что большая вода где-то рядом, но ее не было видно. Никаких следов. Для такого места характерней всего было бы здание в форме скалы. Это полностью совпадало бы с окружающим контекстом.
Центр имени Гейдара Алиева в Баку.
Идея контекста в архитектуре тотально изменилась. Сейчас контекст понимается прежде всего, как совпадение с окружающей средой, визуальное соответствие, и чаще всего не идет речи идет о полном, глубоком совпадении с историей. Иногда это случается, но скорее по недоразумению, чем в связи с первоначальной идеей. Меня же, когда я работаю над проектом, всегда больше интересует социальный контекст, в котором будет жить здание.
Новые культурные возможности дают жизнь новой архитектуре. Когда вы что-то строите, нужно смотреть на качество всей метрополии, и действовать в соответствии. Меня иногда поражает, насколько города становятся «наманикюренными», некоторые буквально нельзя узнать через несколько лет. Компьютерные технологии очень сильно влияют не только на проектирование, но и на сам процесс производства. Все внешние покрытия зданий с такой геометрией, как у меня, производятся только с участием компьютера, иначе такой точности не достигнуть. Компьютер позволяет достигнуть согласованности всех деталей.
Исследовательский центр в Эр-Рияде, построенный по проекту Захи Хадид.
Сказать, как изменится архитектура через пару десятилетий, сейчас невозможно. Тридцать лет назад никто не ожидал таких радикальных перемен, какие происходят сейчас — но тем не менее они случились. Когда я только начинала проектировать, мне казалось, что модернистская эстетика еще имеет право на существование, и продолжала ту же традицию. Но со временем оказалось, что нужно нечто другое, более соответствующее нашему времени.
О гендере Меня часто называют первой женщиной в мужской профессии архитектора. Но я никогда об этом не думала в гендерных терминах. Для меня прежде всего важно, насколько хорошо человек делает свое дело, на своем ли он месте. Я уверена, что множество женщин чувствуют себя в архитектуре совершенно в своей тарелке. И я искренне не понимаю, почему для женщин так сложно найти свой путь и признание в этой области. Хотя для меня это был очень тяжелый путь. Поддерживать один и то же уровень энергии, особенно поначалу, в этой профессии чрезвычайно трудно.
Моей целью не было стать знаменитой, моей мечтой было сделать лучшую работу. Назвали бы вы меня дивой архитектуры, если бы я была мужчиной? вряд ли. Самое неприятным в начале карьеры было то, что все только и говорили, что со мной сложно в общении, что у меня тяжелый характер. Стали бы делать акцент на моем характере, если бы у меня был другой пол? Но на это не нужно обращать внимание, нужно перешагнуть через критику и идти дальше.
Библиотека и учебный центр в Вене.
О скверном характере Меня даже на телевидении спрашивали, правда ли, что я кричу на моих сотрудников в офисе, когда мне что-то не нравится. Я могу быть предельно, на мой взгляд, обворожительной и дипломатичной с клиентом, а он потом говорит, что с ним обошлись недостаточно мягко и приветливо. Не знаю, почему так происходит. Видимо, такое впечатление создается потому, что я никогда не использую лесть, не делаю достаточно комплиментов людям. И это воспринимается как грубость.
О музеях Я страстная поклонница музейной архитектуры. Музеи – это история. А история учит нас, каким образом мы можем исследовать наше следующее изобретение, в какую сторону его нужно повернуть. Все страны должны сейчас для себя находить новые основания и точки опоры. Касается ли это Италии, или Ирака — всем предстоит одна и та же работа. Музеи в этом могут помочь.
Яхта Unique Circle, проект ZHA.
О дизайне и моде Когда архитектор в курсе того, что происходит в дизайне и моде, это позволяет почувствовать общее настроение эпохи. Мне очень нравится делать что-то в малых по сравнению с архитектурой масштабах, это совершенно другое чувство. Потому что полный цикл от наброска до вещи — всего несколько месяцев, в отличие от архитектуры, где иногда приходится ждать много лет. Я не могу сказать, что проектировать столик легче, совсем нет. Просто его проектировать быстрее, также как туфли и браслеты. Я всегда страстно увлекалась дизайном, потому что мои здания таковы, что не каждый предмет будет выглядеть в них органично, и мне приходила в голову мысль — что же мы сюда в итоге поставим? Может, это сделать самой?
Браслет, диз. Заха Хадид, A&W Mouzannar.
То, что мы наблюдаем в наши дни в сфере дизайна, совершенно меняет картину мира. Поменялось абсолютно все: подход к производству, использованию материалов. Мне казалось, что в 80-е был бум на дизайн, но если сравнить то состояние индустрии с нынешним, мы увидим гигантскую разницу.
Кофейный столик для Sawaya & Moroni.
Из того, что я спроектировала в области дизайна, мне больше всего самой нравятся вещи, вышедшие ограниченным тиражом. И все объекты, выпущенные совместно с Sawaya & Moroni. И, кстати, вазы тоже были фантастически успешны. Очень приятно работать с различным масштабом.
